pssevdonim
Все бывает в этом мире.. Но рано или поздно после своих поездок и путешествий я возвращаюсь обычно домой... И долго сижу совсем одна, настороженно прислушиваясь и привыкая к тишине своего дома... А потом, спустя несколько дней мне бывает говорят, что я неуловимо изменилась или необычно выгляжу... Память время от времени возвращает мне страницы прошлого, но со временем, вполне очевидно, все плохое и темное уйдет, забудется... потому, что жизнь продолжается и новые красочные впечатления ложась на старые, постепенно стирают все несущественное... остается суть... главное. И все же.... иногда, беседуя с кем-то, я вдруг замолкаю на полуслове - словно раздумываю над сказанным, и легкая тень касается моего лица своим крылом... Но я быстро спохватываюсь... да к тому же это никто, ну или почти никто не замечает... Ведь проблем и так хватает... В конце концов у каждого они свои...
Знаешь, Бог мой, я очень дорожу тобой... Меж нами большие расстояния и часовые пояса... Огромная планета... Города и люди, океаны и пустыни, горы, зеленые равнины, лунные озера и пирамиды, старинные замки, обвеваемые свежим бризом восхода и вечная красота звезд, меж нами грань дня и ночи - у меня еще только вчера, а за твоим окном - уже завтра... Нашел ли ты свое спокойствие, счастье или любовь с глазами огня? Или еще ищешь? С кем ты столкнешься в следующий миг? Когда ты будешь ходить в ночи чужой, в одинокой стране, светят ли звезды над твоей головой? Я безнадежно и любяще пожала плечами... - пока не знаю... Ты могуществен, но на таинственной тропинке во времени за каждым поворотом - неизвестность и не все люди на пути правдивы... Но одно я знаю точно - в моей душе я мечтаю о том, чтобы ты не становился печальным... я чувствую, что впереди у тебя будет все - будут и те, кто постарается причинить тебе вред... другие сделают так, чтобы ты заблудился... а третьи укажут тебе неправильный путь... Они будут бороться против тебя оружием, словом, когтями и ложью... И наконец там будет та, кто захочет остановить тебя любовью... к тому же она будет искренней и никогда не споет тебе фальшиво... верь мне - никогда...Mahal kita...
http://www.youtube.com/watch?v=OayiGSqFPnQ&fmt=22
Molossida
Мы разбегаемся по делам
Земля разбивается пополам
Сотри меня, смотри в меня
Останься
Прости меня за слабость
И за то, что я так странно и отчаянно люблю
Вздох сожаления на губах
Зависли в неправильных городах
Звонки телефонные под луной
Границы условные
Я с тобой
Сотри, смотри в меня
Останься
Прости меня за слабость
И за то, что я так странно и отчаянно люблю
Мы разбегаемся по делам
Земля разбивается пополам
Вздох сожаления на губах
Зависли в неправильных городах
Звонки телефонные под луной
Границы условные
Я с тобой
Мы разбегаемся по делам
Земля разбивается пополам
Мы разбегаемся
Земля разбивается
Мы разбиваемся
:-)))))))))))
ESC
pssevdonim
ХУЛИГАНЫ
В. Высоцкому
Мамаша, успокойтесь, он не хулиган,
Он не пристанет к вам на полустанке,
В войну Малахов помните курган?
С гранатами такие шли под танки.
Такие строили дороги и мосты,
Каналы рыли, шахты и траншеи.
Всегда в грязи, но души их чисты,
Навеки жилы напряглись на шее.
Что за манера — сразу за наган,
Что за привычка — сразу на колени.
Ушел из жизни Маяковский-хулиган,
Ушел из жизни хулиган Есенин.
Чтоб мы не унижались за гроши,
Чтоб мы не жили, мать, по-идиотски,
Ушел из жизни хулиган Шукшин,
Ушел из жизни хулиган Высоцкий.
Мы живы, а они ушли туда,
Взяв на себя все боли наши, раны…
Горит на небе новая Звезда,
Ее зажгли, конечно, хулиганы.
ВАЛЕНТИН ГАФТ
Василий Шукшин Психопат
Живет на свете человек, его зовут Психопат. У него есть, конечно, имя – Сергей Иванович Кудряшов, но в большом селе Крутилине, бывшем райцентре, его зовут Психопат – короче и точнее. Он и правда какой-то ненормальный. Не то что вовсе с вывихом, а так – сдвинутый.
Один случай, например.
Заболел Психопат, простудился (он работает библиотекарем, работает хорошо, не было, чтоб у него в рабочее время на двери висел замок), но, помимо работы, он еще ходит по деревням – покупает по дешевке старинные книги, журналы, переписывается с какими-то учреждениями в городе, время от времени к нему из города приезжают… В один из таких походов по деревням он в дороге попал под дождь, промок и простудился. Ему назначили ходить на уколы в больницу, три раза в день.
Уколы делала сестричка, молодая, рослая, стеснительная, очень приятная на лицо, то и дело что-то все краснела. Стала она искать иголкой вену у Психопата, тыкала, тыкала в руку, покраснела… Психопат стиснул зубы и молчал, ему хотелось как-нибудь приободрить сестричку, потому что он видел, что она сама мучается.
– Да вы не волнуйтесь, – сказал он. – Вы спокойней – как вас учили-то…
– Она ускользает, – пояснила сестричка.
Психопат пошевелил свободным плечом вторую руку, левую, он напряг и изо всех сил работал кулаком, как велела сестричка. Кое-как всадили укол.
– Неужели все так будут? – спросил Психопат. Он даже вспотел.
Сестричка ничего на это не сказала, только опять смутилась, пинцетиком свихнула иголку со шприца и положила ее в металлическую блестящую вазочку, в которой кипела вода. Психопат подумал: «Как суп варится из железок, надо же».
Пришел он в другой раз делать укол. Заранее стал волноваться. Дождался своей очереди, вошел в кабинетик, оголил правую руку до локтя и стал работать кулаком. Защемили резиновой кишкой руку выше локтя, и он продолжал пока работать кулаком, а сестричка налаживала шприц. Психопат между делом отметил, какая она статная, пора вообще-то замуж – хорошая, наверно, мать будет.
Стали опять искать вену. Рука у Психопата онемела.
– Отпускайте, – велела сестричка.
Психопат стал постепенно отпускать резиновую удавку, а сестричка все искала и все попадала мимо.
– Ускользает… – сказала она.
– Да, куда она, к черту, ускользает! – вышел из терпения Психопат. Руку прямо ломило от боли. – Что вам тут, игра в прятушки, что ли? – ускользает… Уметь же, наверно, надо!
Потом, идя из больницы, Психопат сожалел, что накричал, но не мог без раздражения думать про сестричку Он думал: «Только детей и рожать – здоровые хоть будут. Мужа хоть аккуратно кормить будет… Нет, поперлась в медсестры – в люди вышла, называется».
Пошел он в третий раз делать укол. Шел и с ужасом думал, что надо ходить так целую неделю. «Как же она училась? – думал он с удивлением. – Ведь учил же ее кто-то – отметки ставили. Решил кто-то, что все, готовая медсестра». Что у него ускользает вена, он как-то не мог этого понять. Куда ускользает? Как это?.. Бред же. Не умеет человек, и все.
Оголил он в кабинетике левую руку, стянул ее резинкой, положил на красную холодную подушечку и пошел умело работать кулаком. На медсестру не смотрел – как она готовила шприц. У него болела душа – больно же, нестерпимо больно, еще от старого укола боль не утихла, а теперь она снова начнет вену искать. Он работал кулаком и думал: «Ну на кой черт надо было в медучилище-то? Ну, бухгалтер там, счетовод, секретарь в сельсовете, если дояркой не хочется, – нет, непременно надо в медсестры!»
Сестричка подошла к нему, вытолкнула из шприца вверх тонюсенькую струйку лекарства, свободной ладошкой с силой несколько раз погладила руку Психопата от локтя книзу. На Психопата не смотрела – сама, как видно, всерьез страдала, что у нее плохо получается.
«Буду терпеть, – решил Психопат. – Неделю как-нибудь вытерплю».
Вена опять ускользала. И сестричка, и Психопат вспотели. Боль из руки стреляла куда-то под сердце. Психопат подумал, что так, наверно, можно потерять сознание.
– Да неужели вы всем так? – спросил он сквозь зубы. – Что же это такое-то?.. Мучительно же!
– Но если она у вас ускользает! – тоже осердилась сестричка.
«Она же еще и сердится!»
– Прекратите! – Психопат отвел свободной рукой руку сестры со шприцем. – Это пытка какая-то, а не лечение.
Сестричка растерялась. Покраснела.
– Ну а как же? – спросила.
– Да, как, как!.. – Психопату тут же и жаль ее стало. – Не знаю как, но так же тоже нельзя, милая. Ведь я же не железный, ну!
– Я понимаю… – сестричка стояла перед ним и при своей мощной молодой стати выглядела жалкой.
– Вы повнимательней как-нибудь, вспомните, как вас учили…